Аристотель со всей определенностью утверждает
Аристотель со всей определенностью утверждает, что «противоположность есть некоторое различие, а различие есть бытие в качестве другого (ётброттф;)»[1]. Противоположность— не что иное, как «до конца доведенное различие»[2]. Здесь ясно видно, как Аристотель диалектически рассматривает категории тождества и противоположности. Поэтому против метафизического истолкования аристотелевского закона тождества мы с полным правом можем возразить, что Аристотель знал не только абстрактное тождество, как это с первого взгляда может показаться, но и различие. Тем самым он положил начало диалектическому рассмотрению тождества и различия. Аристотель не сомневается в том, что вещи и их сущность характеризуются противоположностями, что «существующие вещи и сущность слагаются из противоположностей» [3], так что все, с чем мы имеем дело,— либо противоположности, либо происходит из противоположностей.
Разбор категории противоположности ясно показывает разнозначность логической и диалектической противоречивости. Нельзя подгонять диалектическое противоречие под логическое, ибо логическое противоречие, о котором говорит Аристотель, фиксирует факт правильного, логически непротиворечивого мышления. В самом деле, было бы ошибкой, игнорируя логическое противоречие в «пользу» противоречия диалектического, утверждать, например, что «Аристотель был учителем Александра Македонского», и в то же самое время утверждать, что «Аристотель не был учителем Александра Македонского». Закон логического противоречия не допускает того, чтобы наши мысли противоречили друг другу. Так что позитивная сторона закона логического противоречия отнюдь не снимает противоречий в действительности, но отвергает два логически противоречивых утверждения в одно и то же время и в одном и том же отношении.
Аристотелевское понятие противоречия было впоследствии извращено метафизикой, которая «закон противоречия» перенесла из области логики на область бытия. Аристотель же понятие противоречия употребляет в смысле логической противоречивости, т. е. в его логике всякому утверждению противостоит отрицание, и наоборот. Это отношение отрицания к утверждению называется противоречием. Из суждений в «зависимости от того, приписывается ли (что-либо в них) или не приписывается, одни бывают утвердительными, другие — отрицательными»34. Диалектика одинаково имеет дело с двумя частями противоречия.
Таким образом, противопоставление диалектики и логики нигде не имеет места в философии Аристотеля. Положительная же сторона закона противоречия заключается в том, что Аристотель с негативной стороны показал, что познание не только приходит к противоречиям, но и совершается в них. И, что еще важнее для подтверждения этой точки зрения: в известном смысле Аристотель учил, что мышление часто впадает в противоречия и что в процессе познания возможно возникновение противоречащих друг другу суждений об одном и том же предмете. Как мы уже отчасти показали выше, согласно Аристотелю, когда о вещах говорят в смысле возможности, одно и то же может и быть и не быть. В этих случаях, следовательно, одно и то же способно иметь противоположные определения: «Всякая способность есть в одно и то же время способность к отрицающим друг друга состояниям»35. В самом деле, все, что возможно, «может не реализоваться актуально. Поэтому то, что способно к бытию, может и быть и не быть, а следовательно, одно и то же способно и быть и не быть»36
