ДИАЛЕКТИКА В УЧЕНИИ АРИСТОТЕЛЯ О КАТЕГОРИЯХ

Категория (шхг^оо(х) — термин, которым пользуют­ся и в обычном разговорном языке и в философии. В обычной речи этот термин употребляется для обозна­чения большой группы сходных предметов и его можно применять как синоним слова «класс». Первоначальное значение этого слова — «обвинение». Слово «категория» впервые было введено в философию Аристотелем;. xa^Yj-fopstdat, согласно определению, данному Аристотелем; означает высказываться, утверждать что-либо о чем-ли­бо. Он употреблял глагол xar^opeiv в специальном ло­гическом смысле — предицировать; отсюда та хатт^оро- opsvov, высказывание, понимается им как логический и философский предикат.

Б истории человеческого знания в основном наблю­дается два типа научных категорий: I. Категории эмпи­рических наук и II. Философские категории. При помо­щи категорий эмпирических наук изучаются отдельные стороны и аспекты действительного мира. Философские категории — это; высшие’понятия, отражающие наиболее общие свойства и связи явлений объективно существую­щего материального мира. Философские категории выра­жают основные формы бытия и мышления.

При рассмотрении проблемы категорий необходимо исходить из положений марксистско-ленинской филосо­фии о том, что категории являются отражением в со­знании человека явлений материального мира в их об­щих и существенных признаках. Категории, как продукт отражения объективной действительности, вырабатывают­ся на основе практической и теоретической деятельно- йти человечества. Следовательно, содержание категорий является отражением материального мира. В. И. Ленин характеризует понятие как «высший продукт мозга, выс­шего продукта материи»’.

Классики марксизма-ленинизма, высоко ценя роль философских категорий в истории человеческого позна­ния, разрабатывали учение о философских категориях в связи с разными конкретными проблемами. Эти общие положения марксистской философии о категориях дают возможность понять суть различных учений о категори­ях. В истории философии категории — это общая схема отношений, в которые предметы вступают в их логиче­ском определении.

По известному определению Маркса, мысль — не что иное, как материальное, пересаженное в голову челове­ка и переработанное в ней^{[1] [2]}. Это гениальное опреде­ление в полной мере относится к категориям как фор­мам диалектического познания. Категории раскрывают результаты и итоги истории мысли. Выделяя основные моменты процесса познания, Ленин пишет: «Тут дей­ствительно, объективно три члена: 1) природа; 2) по­знание человека, = мозг человека (как высший продукт той же природы) и 3) форма отражения природы в по­знании человека, эта форма и есть понятия, законы, ка­тегории etc.»^[3].

С точки зрения марксистско-ленинской философии, категории проникнуты объективным содержанием, одна­ко они имеют и субъективную сторону, которая состоит в том, что они являются результатом познавательной деятельности сознания. Поэтому В. И. Ленин и отме­чает, что «человеческие понятия субъективны в своей абстрактности, оторванности, но объективны в целом, в процессе, в итоге, в тенденции, в источнике»^[4]. Кате­гории являются сложными диалектическими единствами абстрактного и конкретного, субъективного и объек­тивного.

Разработке философских категорий В. И. Ленин уде­лял много внимания. «Моменты познания (=„идеи“) че-

 

лойеком природы — вот. что taKoe категории логики»⁶,— писал В. И. Ленин. Категории характеризуются Лени­ным как сокращенный и сжатый перевод общечеловече­ского познавательного процесса, истории познания. В ис­тории философии, по Ленину, категории выступают очи­щенными от случайностей. История философских кате­горий воспроизводит в сокращенном виде историю познания действительности человеком. На вопрос, что представляют собой категории в истории познания, Ле­нин отвечает: «…Категории суть ступеньки выделения, т. е. познания мира, узловые пункты в сети, помогаю­щие познавать ее и овладевать ею»⁶. Философские ка­тегории позволяют мысленно расчленять и познавать яв­ления во всех их закономерных связях. Категории рас­сматриваются В. И. Лениным как форма отражения при­роды в познании человека⁷.

В истории человеческого знания постепенно выяв­лялись основные категории познания. Философские ка­тегории не являются начальным этапом познания, на­оборот, они явились результатом длительной абстра­гирующей работы человеческого мышления в процессе общественно-производственной практики. По этому по­воду Ф. Энгельс писал: «…Результаты, в которых обоб­щаются данные… опыта, суть понятия и… искусство опе­рировать понятиями не есть нечто врожденное и не дается вместе с обыденным, повседневным сознанием, а требует действительного мышления, которое тоже име­ет за собой долгую эмпирическую историю, столь же длительную, как и история эмпирического исследования природы»⁸. Классики марксизма-ленинизма подчерки­вали важность изучения истории категорий. В частно­сти В. И. Ленин указывает на необходимость рассмот­рения категорий в связи с диалектической обработкой истории человеческой мысли, науки и техники⁹. Изу­чение генезиса категорий в аспекте истории философии на базе марксистско-ленинской философии является важным условием в исследовании истории диалектики и особенно диалектической логики. В связи с этим

• В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 180.
• Там же, стр. 85.
• См. там же, стр. 163—164.
• К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 14.
• См. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 131.

ПО

Энгельс говорит, что «исследование форм мышления, ло­гических категорий, очень благодарная и необходимая задача, и за систе*матическое разрешение этой задачи взялся после Аристотеля только Гегель» ^[5].

Хотя слово хаттугор’кх в философии Аристотеля полу­чило новое значение, нельзя все же утверждать, что понятие, которое стало обозначаться этим термином, было совершенно чуждо предшественникам Стагирита. В самом деле, мы находим в индийской философии и в ранних работах греческой философии нечто соответ­ствующее аристотелевской трактовке этого понятия.

Философские течения в Греции и Индии являются древнейшими философскими- школами. Своим возникно­вением философия обязана странам Востока. К сожа­лению, имеющиеся у нас сведения относительно взаимо­отношений между индийской и греческой философией едва ли позволяют дать решительный ответ на различ­ные вопросы, которые естественно возникают при анали­зе их многих сходных черт. Тем не менее следует от­метить, что в индийской философии, а именно, филосо­фии Вайшешики (Каннада) встречается термин «падарт- ха», весьма близкий к аристотелевскому пониманию категории. Категория («падартха») Вайшешики понима­ется как объект, обозначенный словом. Это учение все объекты разделяет на два класса — бытие и небытие (охава и абхава); отсюда в класс бытия входят все «положительные» реальности, т. е. предметы материаль­ного мира, а в класс небытия — все «отрицательные» явления, т. е. несуществующие вещи.

В философии Вайшешики (Каннада) приводятся семь категорий («падартха»), включающие все реальности: 1) дравья — сущность; 2) гуна — качество; 3) карма — действие; 4) саманья — общность; 5) вишеша — особен­ность; 6) самавая — отношение присущности; 7) абха­ва— небытие. Категории субстанции, качества, действия, общности, особенности, присущности являются категори­ями «положительных» реальностей, а категорией небы­тия обозначаются все «отрицательные» явления. Исходя из этих семи классов, Каннада последовательно классифи­цирует явления вселенной. Большую трудность при изу­чении системы Каннады. как и любой другой философ­

 

ской системы древней Индии, представляет одно весьма существенное обстоятельство: все школы индийской фило­софии пользовались единой философской терминоло­гией при весьма разнообразном понимании одних и тех же терминов. Семь категорий, приводимых Каннадой, в известном смысле сходны с аристотелевскими, почему и возникло предположение о возможности заимствова­ния этого учения Аристотелем. В самом деле, сход­ство между этими двумя системами категорий настоль­ко разительно, что если бы не связывать их историче­ски, они должны были бы, по крайней мере, рассмат­риваться как выражение сходных философских систем.

Правда, индийская философия, подобно греческой, является одним из наиболее древних философских уче­ний в мире. Возможно, развитие философии в этих двух странах происходило параллельно. Но очень может быть, что здесь имело место и взаимное влияние. Если подобное заимствование не имело места в первый пе­риод, то в наличии такого влияния можно быть уве­ренным в последующие века, когда Александр завоевал Индию. Можно предположить, что в этот период обе страны духовно обогащали друг друга.

Однако, на наш взгляд, возможность заимствования Аристотелем своей категориальной системы у Каннады исключена по двум соображениям: во-первых, ко време­ни завоевания Александром Индии Аристотель уже имел свою собственную философскую систему, во-вто­рых, подобное заимствование невероятно уже по хроно­логическим основаниям. Как известно, Каннада жил в III в.¹¹, Аристотель же в IV веке до н. э. Поэтому более чем вероятно обратное: влияние аристотелевской философии на философию Вайшешики.

Весь ход древнегреческой философии подготовил ари­стотелевскую философию вообще и его учение о кате­гориях в частности. Однако нет основания считать, что Аристотель находился под непосредственным влиянием своих предшественников. Нет сомнения в том, что еди­ное и многое, бытие и небытие, равно как и другие противопоставления в элеатской диалектике могут быть названы категориями. Однако они не являются таковы­ми в аристотелевском смысле слова, и категории элеат- ^[6] ской диалектики имеют мало, или даже не имеют ни­чего общего с системой Аристотеля. Поэтому неудиви­тельно, что как исходные точки зрения, так и резуль­таты философских изысканий у элеатов и у Аристотеля совершенно различны.

В известном смысле можно смотреть на пифагорей­скую таблицу 10 противоположных понятий как на по­пытку перечисления категорий: конечное и бесконечное, парное и непарное, отдельное и множество, свет и тень, благо и зло, квадрат и остальные фигуры, правое и левое, мужское и женское, кривое и прямое, покой и движение. Но пифагорейская таблица понятий не имеет ничего общего с аристотелевским учением о категориях. Мало того, ни одного термина, встречающегося в пифа­горейской таблице, мы не находим у Аристотеля. Сле­довательно, в принципах Пифагора нет ничего, что мог­ло бы привести к теории философских категорий.

^[1]  В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 149.

^[2]  См. К, Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 23, стр. 21.

^[3]  В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 164.

^[4]  Там же, стр. 190.

^[5] /С, Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 555.

^[6] М. Рой. История индийской философии. М., 1956, стр. 355.